Громогласное бурчание Седьмого фоновым шумом становится быстро; сливается со скрипом красного маркера по дешевой бумаге - красный смешивается с черным, оставляет грязные следы; какую-то хуйню, бормочет Жантилль за 0.5 секунд до того, как это скажет он сам, после чего снова пытается напряженно воссоединить кончик носа и языка.

Колени от продолжительного сидения на них отвратительно скрипят, когда Жанна поднимается,

хмпф.

сжимая в руке воняющую ладаном палочку.

- Твои мысли заняты совершенно не тем! - Зажигалка, конечно же, у нее. - В любой момент может случиться великая беда, как можно...

Договаривать смысла нет - Седьмой был иногда абсолютным долбоебом тугодумом, совершенно очевидно променявшим мозги на мышцы, и
(драматичная пауза перетекает в мечтательную - необходимость срочно освежить в памяти внешний вид этих самых мышц обсуждению не подлежала)
...хм, так, о чем она?

Ставшая ненужной зажигалка летит в Козла - Жанне нужно было только поджечь ароматическую палочку, чтобы несколько секунд спустя комната заполнилась благоуханием, призванным отпугнуть всякую нечисть.
Жантилль сосредоточенно разгоняет вонючий дым у чужого лица.

- Я занимаюсь тем, что пытаюсь тебя спасти, 💀болван💀, - она не дотягивается до его затылка, поэтому бьет ребром ладони по лбу, честнее - оказывается ближе к переносице. - Кто знает, чем все это может обернуться!

Жантилль морщит нос и выкидывает палочку в окно.

Разговор, несомненно, нужно было водрузить на уровень собеседника, ради чего Жанна вновь суетливо приходит в движение: подтащить стул, подобрать с пола еще несколько распечатанных фотографий.
Под уверенным напором Жантилль стул неуверенно покачивается - достойная плата за зрительный контакт, от которого не затекает шея.

- ✨ Узри же ✨, - она с неподдельной гордостью шлепает ладонью по показываемой бумажке. - Это ты, но с великолепными усами, - несколько мгновений Жантилль изучает кривые красные линии, после чего ее улыбка затухает. - Нет. Мне не нравится. Сотри это изображение из своей памяти.

Бумажка улетает на пол.

кхм-кхм

- Вот, вот! - На следующей фотографии место усов заняли круги, обводившие... Ну... Там было что-то. - Злые духи, я уверена. Эти фигуры не могут быть ничем иным, - Жантилль вдохновленно захлебывается собственной тревогой. - Заклинаю тебя, Седьмой, подумай, кто мог проклясть тебя? Или же, - она бросает быстрый взгляд вокруг, наклоняется вперед, прикрывая рот ладонью, чтобы  н и к т о  не смог подслушать, - ты убил кого-то?

Сигаретный дым никогда не кажется ей противным - должен, кажется, но Жантилль трезво оценивает необходимость сигареты для образа; у нее есть любимые, конечно, она сетует на 2016 год и вышедшие из моды мундштуки, и сейчас от дыма отмахивается больше для проформы - к тому же, он ее отвлекает.

- Проклясть мог кто угодно, - сурово поджимает губы Жантилль, хотя конкретного ответа у нее нет.

Она склоняет голову набок, взгляд наивный - настойчивый в этой наивности, очевидная попытка обмануть, в серьезности которой слишком легко сомневаться, чтобы верить хотя бы минуту; суровость сменяется откровенным разочарованием.

Разочарование Жанны должно вызывать стойкие ассоциации с чем-то мягким и блестящим, свежий синнабон, обсыпанный сахарными звездочками, который ты роняешь уже у самой двери в свою комнату, короче говоря - сплошная театральщина. Отвратительно сладкая, к тому же.

- Увы, - театральщина, возможно, но фальши лишенная напрочь. - Печальная потеряаААА

Качнувшийся под ногами стул трагичную речь о необходимости смерти очень невовремя обрывает; Жантилль выдыхает, смотря на пол, который казался теперь неимоверно далеким, но практически тут же невозмутимо поднимает голову обратно.

- 🗡️Седьмой.🗡️

Драматичная пауза накаляется, накаляется,
накаляется

- Не время для проказ! - подтверждение тому - стальная хватка, которой она держится за него; волнение, конечно, лишь за чужую безопасность. Общее удовлетворение тем, что происходит, очевидно. - Ты сбил меня с чрезвычайно важной мысли.

Возможно, проблему она немного приукрашивала - в конце концов, убить он (ладно, они) никого не мог потому, что сам не умирал. Или наоборот. Или вообще не связано. Жантилль объяснения всех этих правил и норм слушала без вдохновения, нарекла глупыми, со Сказочником вообще бы не хотела иметь дел.

Без смерти, в конце концов, нет смысла причинять принцессам вред - а там уже и надобность в принцах исчезает, и месть как-то теряет свой вес, и вот уже вся сказочная экономика терпит крах, и наблюдать остается только за какими-то постылыми историями о дружбе.

Без смерти призраки-злые духи-демоны, которые материализуются у тебя за спиной на фотографиях, очки страха стремительно теряют.

Жантилль вздыхает.

- Если оставить это просто так, они могут начать мешать тебе спать, - она блефует. - Только представь себе это.

Жантилль наклоняет голову набок и ждет.

- Представил?

Важно кивает.

- Но ничего страшного, ведь 💫я💫 тебе помогу, - она задирает нос и выпячивает грудь, пожалуй, слишком гордо - как будто забыв, что от былого величия у нее осталось где-то пять грамм. - Теперь сними меня, нам нужно вспомнить всех, кому ты мог насолить на прошлой неделе. А потом! О-о-о, потом мы... Потом, Седьмой, будет другая, еще более важная часть плана! - Жантилль торжественно взмахивает рукой, вновь оказываясь на грани падения. - Хотя, пожалуй, она будет такой же важной. Все части плана важны. Я боюсь, что должна это уточнить для тебя, младшие дети, как ты, уж слишком склонны к хулиганству.

ахем

- Договорились же, да?