День был спокойным. Медленным и волочащимся по земле из последних сил. Кто-то сказал бы "очередной будний день, они все такие". Сказал бы и оказался в корне неправ. Суть проблемы заключалась в другом — Ханне всё ещё не доверяли.

Какое-то время назад в новопостроенном ботаническом саду потребовались новые рабочие руки, и Цветик охотно этим воспользовалась, чтобы сменить работу с цветочного магазина на что-то более "живое". Она заверила, что не боится тяжёлого физического труда, что готова начать как стажёр. Цветика взяли. Но, как оказалось, больше из острой необходимости, чем веры в её слова.

Стоило появиться студентам ботанического курса, и Ханну тут же определили вытирать с листьев пыль. Там, где её уже вытерли. В ответ на столько явное недоверие оставалось только закатить глаза и высказать пару ласковых слов цветочным экспертам. Но Ханна терпела. С невозмутимым видом кивала и уходила — чуть громче обычного ударяя каблуками о пол — выполнять порученное задание.

"Выглядишь хилой," — говорили ей. Ну и что? Можно подумать, не все цветы выглядят хилыми! Тем не менее живут же. Выживают. И ведро с мыльной водой, если привыкнуть, тоже не такое тяжёлое.

— Хмпф.

По крайней мере, в пустой оранжерее было тихо и спокойно. Цветик никто не тревожил, и, пользуясь случаем и предоставленным временем, она могла позволить себе проверить растительность на наличие болезней и вредителей — цветочные симптомы она могла заметить куда раньше своих новых коллег.

От цветка к цветку, от кустарника к кустарнику. Несмотря на монотонность уже выполненного задания, Ханна умудрялась найти пылинку-другую и с торжествующим видом их стереть. Конечно, она была куда внимательней к такого рода вещам. С каждым осмотренным растением шаги становились тише, взгляд — мягче.

Если подумать, то возможность побыть наедине с цветами в оранжерее не так уж и плоха.

— … даже с такой идиотской причиной, как—

Бам!

"Что за неумеха так хлопает дверью?"

— Она же стеклянная! — с возмущением воскликнула Ханна, ожидая увидеть отлынивающего новичка-практиканта или заплутавшего посетителя.

Однако гость, ворвавшийся в оранжерею, не походил ни на того, ни на другого.

— Вы кто? — хотя враждебности во взгляде Цветка не читалось, но вот упрёк — кто так обращается со стеклянной дверью? — можно было заметить.

"Преступник", — подумала Цветик.

Длинные волосы, по крайней мере в нынешних годах, ни у женщин, ни у мужчин популярны не были — и если дамам это было простительно потому что "женщины", то у мужчин длинные волосы намекали как минимум на принадлежность к субкультуре, как максимум — на сомнительное положение в обществе.

Неуважение к нормам на этом не останавливалось — хотя не Ханне в её рабочих джинсах и блузке об этом говорить — и, о боги! Таких вызывающих по нынешним меркам нарядов она не встречала уже целых несколько дней, с того вечера, когда прошла мимо пьяницы в переулке.

"Я... эм..."

Ханна упёрла руки в бока, продолжив выжидающе, с прищуром, смотреть на незваного гостя. Времени у неё пока было предостаточно, а вот терпения — чуточку меньше.

— Говорите вня—

Звуки сирен, разумеется, не были редким явлением на улицах города, и любой нормальный человек бы их просто проигнорировал. Повысил голос, если они выли слишком громко.

— А!

То, как быстро рванул на неё незнакомец, даже не дав договорить, намекало: законопослушным гражданином тут и не пахло. Если ещё оставались сомнения после первоначальной оценки.

От такой неожиданности Ханна замерла на месте, как олень перед светом фар.

Что? Где?? Как???

Пришла в себя  Ханна уже когда повисла в воздухе и ощутила, как помялись цветы, растущие на её теле. Больно.

"Ах, да… он же тоже сказочный. И точно преступник", — подытожила Цветик, резко втянув воздух и прикусив губу, чтобы не зашипеть.

Не только потому, что у него было… оружие? "Это ведь оружие, да?" Цветику зашипеть гордость не позволяла. Зато недовольно промычать в ответ на угрозу и попытаться посмотреть на своего недопохитителя исподлобья — это запросто. Это всегда можно.

Впрочем, когда сирены оказались близко, Ханна послушно замолчала. Закрыла глаза, попыталась расслабиться. Ей не хотелось играть роль заложницы дольше, чем это было нужно. Или роль свидетеля, если у незнакомца при себе всё-таки не оружие.

У неё, вообще-то, всё ещё была работа, на которой хотелось остаться.

Когда Ханну наконец отпустили — и опустили на родную землю, она смерила преступника недовольным взглядом. Показательно вытерла рот рукой. Подождала, пока сам незнакомец опустится на землю.

… и после этого с силой надавила каблуком ему на ногу. Каблук был толстый и низкий, такие сейчас в моде.

— Ничего страшного, сэр, — последнее слово Цветик намеренно выделила, и с улыбкой продолжила. — Теперь мы квиты.

Решив, что опасность миновала, Цветик первым делом решила проверить, не задел ли сэр куст. Здоровье растения для неё было большим приоритетом, чем дальнейшая судьба — или намерения — незнакомца.

"Даже и лучше, если пойдёт своей дорогой."

Листья целы, ветки не поломаны… можно было выдохнуть с облегчением. И вновь уделить внимание "гостю".

— И кем же ты всё-таки будешь, хм? Горе-похититель.

При более близком и детальном рассмотрении черты его лица показались смутно знакомыми.

— Кого-то ты мне напоминаешь…

Впрочем, точно сказать "кого" Ханна не могла. У неё не было хороших знакомых, промышлявших разбоев в качестве хобби, но при этом человек перед ней казался более знакомым, чем случайный прохожий с улицы. Или вечерний пьяница из переулка.

Возмущённый вид задетого таким к себе отношением незнакомца Цветика даже позабавил. Настолько, что она не сдержала смешка при виде выставленного пальца и немых возражений. Чего, собственно, он ещё ожидал, когда сгребал её в охапку? Ещё и цветы на боку придавил.

"Это, вообще-то, самый минимум, что он заслужил."

Цветик его даже не игнорировала! Ну, почти не игнорировала. Просто расставила приоритеты.

Смерть ей не грозила в любом случае, так? И Ханна не то, чтобы бежала сейчас к выходу или истошно орала, чтобы привлечь внимание. Просто занималась своим делом. Не делала никаких резких движений. Словом, была крайне прилежным заложником.

Чего нельзя было сказать о незнакомой сказке.

"Ага, значит теперь «мисси» хочет играть в цивилизованное общество?"

Ханна поморщилась и чуть ли не глаза закатила.

— Можно подумать, не ты ворвался в оранжерею и взял несчастную, хрупкую девушку в заложники.  Без попыток договориться.

Справедливости ради, за ним всё же гналась полиция. Но разве Цветик не была понимающей — безразличной — к чужим делам особой? Будь обе стороны представителями "цивилизованного" общества, неприятного опыта наверняка удалось бы избежать.

— Скажу так: до новостных газет ты ещё не добрался. — Цветик пожала плечами, но взгляда с незнакомца не спустила. — Но теперь обещаю вчитываться в каждую новостную колонку, чтобы однажды узнать твоё имя и не "тыкать" при каждой встрече… — по мере того, как мужчина приближался к столику с растениями, голос её становился всё тише и неувереннее.

"Что он?.."

— Только не папоротник!

Папоротник, как ей сказало начальство, был новым видом привезённым из тропиков и только временно размещённым здесь. Если незнакомец решит разбить горшок… о, бедное растение! И бедная карьера Ханны.

"… или нет", — в момент, когда папоротник был поставлен — даже не плюхнут — на землю, Ханна почувствовала себя невероятно глупо и даже замялась.

Этой заминки хватило, чтобы вновь стать заложником.  И в этот раз ситуация была серьёзнее, чем "бесцеремонно схватили в охапку". Теперь Ханне угрожали.

— … ох.

Действительно, ох. У него было настоящее оружие. Огнестрел. А у Цветика было только сильное сожаление, что у неё нет ни способов, ни способностей защититься.

Впрочем, отказываться от каких-то своих слов или просить о пощаде она тоже не собиралась. Немого смирения ей и в сказке хватило. Значит, выход оставался один. "Play it cool", как говорили в Америке.

— Как насчёт того, чтобы, — голос Цветика дрогнул, но она продолжила стоять ровно, избегая резких движений, — я молча продолжила делать свою работу? Ты можешь следить и наблюдать, конечно, но выход из оранжереи один. И ты его только что закрыл.

"Может ли быть пуля больнее вырванного цветка?.." — к горлу подступил ком. Ханна сглотнула. Что-что, а боль она не любила от слова совсем.

— Или ты хочешь, чтобы я рассказала тебе как выйти из сада?

Это она тоже могла. И провести к выходу лично могла. Только после того, как хорошенько припомнит боль от вырванного из тела цветка.

"Рана от выстрела ведь не будет больнее… да?"